Пепел

[katya_neko]

Нашла достаточно древний свой перевод зацепившего меня англофанфика

Название: Пепел
Оригинальное название: Ashes
Ссылка на оригинал: archiveofourown.org/works/1000832
Автор: otterbeans
Перевод с английского:  katya_neko ([email protected])
Фэндом: Shingeki no Kyojin
Бета: нет
Пейринг/Персонажи: Армин, Эрен, Микаса
Жанр: зарисовка
Рейтинг: G
Состояние: закончен
Описание: Армин болен и видит сон о пепле, исчезающем в небесах. Временные рамки: основные события – 104 тренировочный отряд, 849 год(?), за один год до вступления в РазведОтряд (Армин и Микаса – 14, Эрен – 13 лет); воспоминание Армина – лагерь беженцев, 847 год(?), падение Стены Мария (Армин и Микаса – 12, Эрен – 11 лет).
Предупреждение: выставлять где угодно, но только с этой шапкой, помните о копирайтах, авторах и переводчиках

Пепел

Пепел

По сравнению с остальной частью тренировочного лагеря, в лазарете царит спокойствие. Конечно, не абсолютная тишина, это было бы неуютно, но относительный покой.
Окно открыто, и снаружи доносится отдаленное пение птиц, свист ветра и приказы командира. Иногда заходят люди с просьбой залечить синяки и ушибы, но его кровать отгорожена от остального мира. Быть случайным слушателем скоро надоедает. В конце концов, его оставляют в полном одиночестве, чтобы предотвратить распространение болезни.
Армин вздыхает. Одиночество не нравится ему, но он заслужил такой поворот событий. Любой другой продолжил бы тренировку, но для него физическая слабость оставалась ахиллесовой пятой.
В большинстве случаев как от солдат, так и от кадетов ожидают упорной работы независимо от самочувствия. Армин пытался, и несколько дней у него это получалось. Но посреди утренней разминки, прежде чем он успел пробежать два круга, его ноги подкосились, а кашель стал таким резким, что он не смог даже перевести дыхание.
Обеспокоенные, Эрен и Микаса тут же остановились и бросились на помощь. В конце концов, сержант загнал их обратно в строй, хотя Эрен выглядел так, будто серьезно задумал применить силу, только бы остаться рядом с другом. Именно Армин убедил Эрена продолжать разминку без него. Тот побежал дальше, оглядываясь через плечо, наблюдая, как врач с двумя ассистентами поднимают Армина и укладывают на носилки. Эрен провожал носилки взглядом, пока те не скрылись из вида.
Врачи приносят Армина в смотровую, осматривают его и приходят к туманному заключению: заболевание верхних дыхательных путей. Его укладывают в кровать и дают какой-то травяной отвар, на вкус горький и прохладный, который успокаивает его больное горло. Ему оставляют стакан, большой кувшин с водой - и покидают в одиночестве.
Армину одновременно слишком холодно и слишком жарко, тело болит, но кровать благословенно мягкая по сравнению с теми, на которых кадетам обычно приходится спать. Ему было приказано отдыхать. Армин закрывает глаза и засыпает с мыслями о собственной беспомощности.

***

За зимой по пятам следует смерть.
Из-за Стены возвращаются тысячи мертвых тел, но на каждое из них приходится сотня, которая осталась гнить в желудках Титанов. Огромный погребальный костер горит днями и ночами, и никогда не гаснет из-за отсутствия топлива. Словно угрюмая завеса из дыма вдалеке, это ужасное напоминание о том, насколько на самом деле безнадежно их положение, и о жестокости тех, кто властвует над ними.
Армин смотрит на этот свет днем, во время работы на поле, и вечерами, когда они все собираются около огня. Он наблюдает за гигантской, застилающей небо башней черного дыма. Его дедушка говорил: когда люди умирают, нечто внутри, то, что делает их людьми, вырывается на волю, словно птица, и взмывает за облака, туда, куда не дотянуться даже Титанам. И Армин всматривается в клубы дыма, пытаясь отыскать очертания пепельных крыльев.
Беженцам из-под Стены Марии в Розе нет места. Для них поставили палатки и навесы, и они создают маленькие «деревеньки» с общими кострищами, чтобы сэкономить драгоценное топливо. Еда не менее драгоценна. Все постоянно голодают. И по несколько часов в день, до седьмого пота, работают на полях, заботясь об озимых и выпалывая грядки. Ни дети, ни старики не освобождены от подобного обращения.
Первая зима обнажает свои клыки. Ужасные условия их существования приводят к распространению болезни. Все голодны, загружены невыносимой работой и живут слишком близко. Люди начинают волноваться, стоит кому-нибудь лишь кашлянуть, но в округе нет ни одного врача, чтобы предотвратить последствия. Когда первый человек умирает, становится уже слишком поздно.
Грипп распространяется по лагерю, словно лесной пожар, забирая жизни направо и налево. Некоторые падают и сразу умирают, словно только и ждали этот шанса. Другим вроде становится лучше, они засыпают, но на следующий день уже не просыпаются. Постепенно до правительства доходят слухи о болезни, и врачи начинают отделять больных от здоровых и отправлять в какое-то место, откуда большинство из них не возвращается.
Первое, что замечает Армин, пытаясь съесть свой паек, это потяжелевшие руки и онемевшие пальцы. Твердый ржаной хлеб жуется труднее, чем обычно. На следующий день он едва может толкать плуг, который поручили ему, Микасе и Эрену. Он не может собраться с силами и даже глубоко вдохнуть. Армин дрожит, засыпая, и на утро не в состоянии самостоятельно подняться на ноги. Его тело болит и горит, и в то же время словно заковано в лед.
Удивительно, как Эрен и Микаса смогли прикрывать его целый день. Во время работы они держали его ослабевшее тело между своими телами. Армин же мог простоять достаточно долго для того, чтобы обмануть надсмотрщиков. И они прячутся в ближайшем лесу во время ежедневного врачебного обхода.
Но так они продержались лишь день. Судорожное дыхание и кашель Армина слишком очевидны – его скоро находят.
Эрен пытается прогнать врачей палкой.
- Да ладно, малыш, успокойся! – умоляет Эрена один из врачей, пока второй пытается отобрать у него палку. – Скоро все закончится.
Они даже не пытаются слукавить – Армин не проживет долго.
- Вы его не получите! – воет Эрен, пинаясь и визжа. – Вы его не получите!
Когда врач отказывается его отпустить, Эрен кусает того за руку так сильно, что выплевывает кровь. В тот же момент появляется Микаса с гораздо более толстой палкой. Вскоре доктора понимают, что ничем хорошим это не закончится.
- Глупые дети! Продолжите в том же духе, и мы позовем Военную полицию!
- Вперед, черт побери, зовите их! – рычит Эрен, все еще выплевывая кровь. – Я убью бесполезных ублюдков своими руками! Никто не получит Армина!
- Святые Стены, он совсем спятил, - пробормотал укушенный доктор, поглядывая на свою рану, будто опасаясь заразится какой-то неведомой болезнью. – Пойдем. Мы придем сюда с полицией завтра, сегодня у нас еще много работы.
Они охраняют свою палатку, пока доктора завершают обход. Часы спустя Эрен прижимает своего друга к груди и борется со слезами. Микаса плотно оборачивает свой шарф вокруг шеи Армина и уходит с молчаливой решительностью.
Царит мертвая тишина.
- …Почему ты ничего не говоришь? – выдавливает Эрен. - Разве тебе не грустно? Разве ты не зол?
Армин моргает и поднимает глаза на друга. Он не чувствует практически ничего. Ни свои ноги, ни пальцы на руках, ни сердце.
- Прости, - говорит он Эрену, держа его за руку, - Я просто очень устал.
Это помогает. Они не говорят больше ничего до прихода Микасы.
- Мы уходим.
Она стоит на входе с мешком, перекинутым через правое плечо. Эрен поднимает голову, но никто не отвечает ей, поэтому Микаса повторяет:
- Мы уходим. В лес.
- …Разве это сработает? – неуверенно шмыгает носом Эрен.
Микаса опускает мешок на пол. Внутри достаточно еды, чтобы продержатся несколько дней.
- Ты же не…
- Ты украла это? – перебивает Армина Эрен, также ужасаясь, но уже готовый принять тот факт, что воровство необходимо им для выживания.
- Нет, - отвечает Микаса, завязывая мешок обратно. - Я обошла соседние палатки. Все любят Армина, поэтому дали мне это. Мы уходим, а то они вернутся с Военной полицией.
Первый раз за несколько недель на лице Эрена появляется что-то вроде надежды. Он кивает, вытирает нос рукавом и яростно трясет головой, собираясь с духом. Потом крепко, до боли обнимает Армина.
- Ты слышал это? Мы забираем тебя отсюда.
Они разбирают палатку, собирают вещи и уходят в лес. Микаса несет вещи, Эрен несет Армина на своей спине. И солнце, и дым помогают им определить направление и дают смутное представление о том, насколько далеко они ушли.
Армин снова неотрывно смотрит на дымовую завесу и размышляет, теплая ли она. Вокруг царит холод. Эрен с трудом идет вперед по неровной земле, и его дыхание тоже превращается в дым. Кашель Армина оставляет капельки на шарфе, который замотан около его рта.
Микаса отказывается делать привал до тех пор, пока они все не валятся с ног, но это и к лучшему. Они не выживут без огня, и чем дальше они будут от лагеря беженцев, тем меньше вероятность, что их кто-нибудь заметит. Они заканчивают приготовления ко сну буквально за минуту до того, как становится слишком темно.
Эрен и Микаса едят мало, но кормят Армина до тех пор, пока он не наедается. Они размачивают маленькие кусочки хлеба в воде, чтобы ему было легче и не так больно жевать. Когда приходит время сна, они по очереди поддерживают огонь и обнимают Армина в палатке, пытаясь остановить его дрожь. Все его предупреждения о том, что они тоже могут заразиться, Эрен и Микаса пропускают мимо ушей. Это все, что они могут сделать для него.
Проходят дни, но ему не становится лучше. Армин сидит возле костра, смотрит на дым в небесах и на попытки друзей разговорить его говорит все меньше и меньше.
Так продолжается до первого снегопада.
Снег падает так густо и так быстро, что сдувает пепел, поднимающийся над большим костром возле Стены. Их маленький костер в безопасности благодаря навесу из веток, но дымный завес вдали исчезает. Паника поднимается к его горлу, холодная и липкая, и стылыми пальцами сжимает сердце.
- Нет! – хрипло кричит Армин, вскакивая на ноги, и тянется вверх. Эрен успевает обхватить его руками, прежде чем тот падает, но Армин лишь рвется из его объятий. – Нет, останови это! Я больше не вижу, не вижу их!
- Армин, успокойся!
Никогда еще Эрен не видел, чтобы Армин боролся так. Так, как будто его жизнь зависела от этого.
- Что случилось с тобой? Ты же болен! Ты не должен вставать!
- Я не вижу их больше!
- Не видишь кого?
- Моих родителей!
Эрен замолкает, ошарашенный. Микаса стоит рядом, прижимая ладонь ко лбу, ее лицо полно боли. Армин бьет Эрена, но этого все еще не достаточно, чтобы тот отпустил его. Он мечется, и задыхается, и кричит, пока силы не покидают его. Его ноги подкашиваются, отчаяние превращается в частые громкие всхлипывания.
- Они все мертвы, - давится словами Армин, медленно опускаясь на колени и ложась на руки, его голова касается земли, - Я знаю, что они мертвы. Никто не возвращается из экспедиций живым. Но если их тела привезли обратно и сожгли в этом огне, может, они смогли взлететь в небо…
Он чувствует, как земля рушится под его ладонями. Как ребенок может жить без родителей? Он еще не готов стать взрослым! Все, о чем он мечтает, – это дом, место, куда он может вернуться.
- Может, если я умру, они сожгут и мое тело…
- Нет!
Эрен рывком поднимает его с земли и прижимает к себе, зарывшись головой в изгиб его плеча.
- Я не отдам им тебя, - стонет он, снова и снова. Его зубы обнажены в рычащем плаче, горячие слезы текут по щекам. Единственная любовь, на которую он способен, ужасная и искаженная, говорит из глубин его разбитого сердца. Армин поневоле тянется к нему и обнимает в ответ, словно надеясь удержать его безумие. – Ты не можешь умереть. Ты мой.
- Ты теперь наша семья, - говорит Микаса, будто это самая очевидная вещь на свете.
Она садится на корточки рядом и нежно убирает снег и грязь из светлых волос Армина.
– Мы семья. Так что никто из нас не умрет.
У него нет больше дома, но они правы. У него есть семья. Он не может оставить их, потому что они так же одиноки, как и он.
Армин тихо плачет. Его слезы смешиваются со слезами Эрена и текут по его щекам, вместе с холодными поцелуями снежинок. Это ощущение, которое он не забудет никогда.
- Да, - шепчет он, и тяжесть покидает его тело. Он перекладывает ее на хрупкие плечи своих друзей. – Да. Мне жаль. Мне так жаль.

***

- Армин! Эй, Армин!
Его глаза открываются в сумерках заката. На мгновение он видит лишь тени. Затем рядом с ним зажигается лампа, и он моргает, прогоняя последние остатки звездной пыли.
Эрен сидит рядом с ним, на его лице написано волнение.
- Эрен, - он потягивается, подавляя зевок.
- Ты в порядке? Ничего не болит?
- Вроде нет, - он чувствует себя хорошо отдохнувшим, хотя голова еще немного побаливает. – А что?
- Ну… - Эрен чешет затылок. – Ты вроде как плачешь.
- А? – Армин прикасается к лицу, и действительно, его щеки мокрые от слез. Он поспешно и смущенно вытирает их. – Ах, нет, я в порядке, правда. Думаю, мне просто приснился сон. Больше похоже на воспоминание…
Эрен оглядывается по сторонам, проверяя, не подслушивает ли их кто-нибудь, потом наклоняется поближе и шепчет:
- Только между нами, это случается…
Тут он внезапно замолкает и садится прямо, словно доска. Армин не может сдержать улыбку. В комнату со свертком в руках заходит Микаса.
- Армин, - она кивает ему, кладет руку на лоб и легонько гладит по волосам. – Чувствуешь себя лучше?
- Да, спасибо. Это просто небольшая простуда. Скоро пройдет.
Микаса садится рядом с ним на кровать и разворачивает сверток. В воздухе разливается приятный запах. Батон и козий сыр, достаточно для троих.
- Выглядит аппетитно, Микаса, - говорит Армин, сглатывая слюну, хотя у него нет аппетита. – Но я не смогу съесть так много даже при всем желании.
- Это для всех нас. Эрен еще не ел.
- Эрен? – вопросительно поднимает брови Армин.
- Я волновался, понятно? Я не так уж и голоден…
- Неудивительно, что ты весь мокрый. Ты пришел сюда сразу после окончания тренировки, верно?
- Я что, совершил преступление? Я просто пытаюсь быть заботливым!
Армин тихо смеется. Микаса дает Эрену кусок хлеба с сыром, чтобы заставить брата замолчать.
Их обед напоминает Армину о более простых временах. Эрен жалуется на всех и все, что случилось с ним за день, и говорит так быстро, что пару раз давится едой и пьет воду из чашки Армина, чтобы остановить кашель.
Когда врач приходит, чтобы проверить состояние Армина, он удивлен при виде Эрена и Микасы, но не рассержен. Убедившись в том, что больше нет необходимости держать Армина в лазарете, он разрешает тому вернуться в мужскую половину казарм вместе в Эреном.
В казармах кто-то пытается посмеяться над слабым здоровьем Армина, но они затихают, стоит лишь Эрену бросить в их сторону свой фирменный яростный взгляд, предвещающий неминуемую кончину всем, кто посмеет тронуть его друга. После того как гасят свет, Жан жалуется на кашель, но Армин быстро извиняется, и это спасает кадета от почти уже запущенной ему в лицо подушки-ракеты.
Эрен и Армин делят два одеяла и две подушки на одной кровати – так гораздо теплее и удобнее. Они шепчутся о том, сколько всего необыкновенного они смогут увидеть, как только выберутся за пределы Стен, разговаривают, пока их глаза окончательно не закрываются. Армин прислушивается к дыханию Эрена, чувствует, как сон медленно подбирается к нему, и это напоминает ему о том тихом, холодном вечере, когда они стали друг для друга смыслом жизни.

@темы: Перевод, Shingeki no Kyojin, Фанфики